Вопросы теории, нормативного регулирования и практики задержания подозреваемого традиционно привлекали внимание отечественных ученых; в последнее время эти проблемы получили новый импульса для своего развития в связи с признанием в РФ приоритета прав и свобод личности, ратификацией международно-правовых документов в этой области и имплантацией в национальную систему уголовно-процессуального права ряда позиций Европейского Суда по правам человека. В этой связи представляется весьма странным достаточно слабый научный интерес к основаниям для задержания, то есть именно тем юридическим фактам, наличие которых и позволяет органам дознания и предварительного следствия ограничивать право человека на свободу и личную неприкосновенность посредством его помещения в ИВС. Ученые традиционно либо вообще не поднимали этих проблем, ограничиваясь лишь констатацией соответствующей правовой нормы, либо раскрывали основания для задержания через их доктринальное толкование. При этом данный вопрос практически не рассмотрен с методологических позиций. А между тем при такой его постановке становится очевидной весьма серьезная научная проблема, ставящая под сомнение и само содержание ст. 91 УПК РФ, и правомерность соответствующей следственной практики.
Итак, современное уголовно-процессуальное законодательство предусматривает четыре основания для задержания подозреваемого, каждое из которых должно предполагать юридический факт, обуславливающий необходимость ограничения права на свободу и личную неприкосновенность. Но так ли это на самом деле?